В последний месяц в моей жизни случилось два события, связанных со знаменитым бразильским писателем. Во-первых, мы недавно играли с народом в "перажки" - то есть сочиняли веселые четверостишия, без запятых, рифмы и прочих скрепляющих элементов, на одном лишь клее чистого юмора. И у меня непроизвольно состряпалось следующее:
Коэльо был бы славный малый
когда б не начал он писать
но как обычно дунул дозу
подсел и пронесло в мейнстрим.
Во-вторых, у меня появился бразильский друг (гм, мужчина), и в перерывах между расслабляющими многочасовыми . прогулками по набережной Сены, мы вели с ним культурологические беседы. Бразильская культура интересует меня давно, еще со времен мыльных опер, в обсуждении которых прошло мое детство (а ведь и вправду, в эпоху Пушкина барышни читали французские любовные романы, а мое поколение выросло на бразильских сериалах). Все эти Хоссе Игнассио и Пабло Антонии чрезвычайно поразили мое неокрепшее воображение. Я запомнила, что бразильцы обычно выясняют отношения в течение нескольких сотен серий, а потом обязательно женятся на ком-нибудь другом. А еще они танцуют и загорают все свободное от выяснений отношений время. Мой бразильский приятель ни разу не пытался выяснить отношения, зато танцевал с большим удовольствием, как истинный латинос. Наверное, никогда не стоит принимать телевидение близко к сердцу.
Меня удивил тот факт, что я, литературовед по образованию, не знаю ни одного бразильского писателя кроме Паоло Коэльо, как будто бразильцы явили миру только великих футболистов вроде Пеле и Рональдо, вкусный кофе, альтернативную Голливуду и Боливуду фабрику грез, пускающую на российские экраны мыльные пузыри, и ловкого, похожего внешне на Санта Клауса, литературного повара, выпекающего как пирожки истории про маленьких людей, прошедших некий путь и нашедших истину.
Еще в моих мозгах маячили воспоминания о бразильских празднествах и карнавалах, которые упоминал наш великий русский филолог Бахтин, описывая явления карнавализациии русской литературы. Однако, эти воспоминания меркли по сравнению с величием и трагизмом фигуры бразильского атланта, вынужденного держать на своих плечах и представлять всему миру экзотичную южно-американскую культуру.
Я спросила Гилерми, так ли популярен Коэльо на родине, как во всем мире.
Мой бразильский друг сказал мне, что никогда не читал этого идиота, опозорившего их нацию. На мой невинный вопрос, почему, - а ведь и вправду интересно, потому что я видела в своей жизни сотни людей, которые никогда не читали Паоло Коэльо, но самоуверенно считают его полнейшим идиотом, он ответил: "Я читал его статьи, у него плохо с головой". Я поинтересовалась их содержанием. "Я не читала статьи, но читала книги", - пояснила я. "И как тебе его книги?" - спросил Гилерми. Я уклончиво объяснила, что читала их в поезде, потому что больше нечем было заняться, и потому мне трудно высказать непредвзятое мнение. "Знаешь, - сказала я. - Мне кажется, что больше всего любят Коэльо те люди, которые обычно не любят читать. Наверное, им просто не с чем сравнивать. Сложные коллизии и напряженная работа мозга их утомляет, а Коэльо, как было написано в аннотации к одной из книг, дает им возможность мечтать". (Надо заметить, что спать и мечтать на французский переводится одним словом).
Из краткого пересказа я поняла, что в своих статьях бразильский кудесник гнет ту же линию, что и в литературе, то есть он настойчив и последователен во всех направлениях. Более того, Коэльо славится не только книгами и статьями. Он настолько гениален, что даже творит музыку совместно с каким-то талантливым бразильским композитором, что уже говорит о некоторой доли масштабности ума - ведь кто, как ни гении, мастера на все руки. Мой бразилец неохотно сообщил, что эти музыкальные продукты действительно прекрасны, если, конечно, выкинуть из песни слова, сочиненные Паоло Коэльо, и оставить музыку. Гилерми так поскучнел, что я решила перевести разговор на другую тему, благо что кроме французского языка, на котором мы с ним говорили, и который был чужим для нас обоих, мы осваивали еще один чарующий общий язык, гораздо более доступный и универсальный.
Таким образом, отношение к Паоло Коэльо колеблется от минуса к плюсу.
Множество людей во всем мире обожают его творчество, считая писателя чуть ли не мессией новой веры, Моисеем, принесшим с гор божественное откровение о том, как надо жить в современном жестоком мире, добрым фокусником, который ловким жестом руки вытаскивает из шляпы розовые истины.
Не меньшее количество людей терпеть не могу Паоло Коэльо, называя его мэйнстримщиком, пустозвоном, обманщиком и просто бездарем от пера. В качестве доказательства многие из них приводят тот факт, что все его книги можно свести к простейшим сюжетам: "А встретил Б, и тот открыл ему смысл жизни, а А был таким дураком, что сам бы и не догадался", и после прочтения любой книги в голове не остается ничего, только приятная расслабляющая одурь.
Могу сказать, что последние в чем-то правы. Я прочитала пять или шесть книг Коэльо, и, надо признаться, слабо помню сюжеты и извлеченный урок, помню только то, что все они похожи, как капельки масла,- сказка, притворяющаяся нравоучительной историей, и история, маскирующаяся под сказку, и все это оставляет на губах вкус душистого конфетного фантика без конфеты.
Вспомним хотя бы роман "Одиннадцать минут". Девушка ищет любовь, из-за этого становится проституткой, потом встречает художника, который видит в ней свет. Она продолжает работать, он продолжает видеть в ней свет. В конце книги они объединяются и ищут истину. В итоге все счастливы, все танцуют. Я долго не могла взять в толк сказание про одиннадцать минут. Коэльо объявил, что секс вместе со всеми подготовительными процедурами длится всего вот столько. Я ни разу в своей жизни не засекала время. Наверное, бывает по-разному. Однако, могу вас уверить, не все бразильцы так стремительны, как Коэльо.
С другой стороны, я понимаю и тех людей, которые отзываются о писателе с восхищением. Не кажется ли вам, что Коэльо появился на литературной арене, потому что был нужен ей? Поясню примером. Некоторым людям нравится математика, и они готовы изучать сложнейшие тригонометрические функции, чтобы на основе этих формул самостоятельно находить решения к сложнейшим уравнениям. А некоторым вполне достаточно таблицы умножения на обороте тетради, которую даже не нужно учить, но можно воспользоваться ею в любой момент. Не всем и не всегда удается найти нужную методику в освоении сложных философских истин. И тут на сцене появляется кто-то вроде Коэльо, который в простой и увлекательной форме перескажет вам Библию, слова великих, немного переврет их, но в общем-то внушит оптимизм и уверенность в собственных силах, веру в то, что все возможно, если идти своим путем. Количество людей в мире, верящих в знаки и воинов света, благодаря Коэльо, растет с каждым днем. И это гораздо лучше, чем играть в войнушки или секс в большом городе.
Любая книга появляется для того, чтобы быть прочитанной. Коэльо нужен нам, так же, как мы нужны Коэльо. Без нас он не прошел бы свой путь бразильского мессии, не нашел бы свое признание. Без него я бы не потратила 30 минут своей жизни на написание этого забавного окололитературного бреда.
А что бы вы не сделали, если бы Коэльо никогда не было?
Комментариев нет:
Отправить комментарий